Леди и война. Пепел моего сердца - Страница 6

Выставить охрану.

Опоздать к Меррон.

Сиг, которому поручено было найти и взять под охрану, лишь руками развел и пробормотал, оправдываясь:

— Какого ляду ты сразу охрану не приставил?

Сержант и сам себя спрашивал. Ответа не было, кроме собственного тупого упрямства и желания сделать все наперекор. Ему ведь рекомендовали. Предупреждали. Настаивали.

И померещилось, что принуждают.

— И это… там к тебе… — Сиг отворачивается.

А ведь Меррон ему не по вкусу пришлась. Высказался, что Сержант к одной кобыле вторую нашел.

Леди Элизабет сидела за столом, на том самом месте, которое облюбовала ее племянница. Та забиралась на стул с ногами, и узкие длинные ступни выглядывали из-под полы. В задумчивости Меррон шевелила пальцами и почесывала пером пятку. А потом совершенно искренне удивлялась, откуда на чулке чернила. Она тяжело привыкала к смене места. Беспокоилась. Вздрагивала от малейшего шороха, сама того не замечая. Стеснялась трогать его вещи.

И бесстыдно спала нагишом.

— Я… — леди Элизабет сглотнула. — Прошу прощения, что… без приглашения, но…

Она не представляла, как сказать то, что должна была. И Сержант помог.

— Вас прислали сообщить мне, что Меррон вернут, если я проявлю благоразумие.

— Д-да.

Надо было слушать, что говорили. И самому думать. Спрятать. Запереть.

Казалось, успеется. Есть время в запасе.

И нет мотива.

Доверенное лицо — слишком незначительная фигура, чтобы руки марать.

Кто знал, что счет пойдет на минуты?

Кто-то знал. И охрану вырезал бы. Но это — не оправдание.

— Если вы не согласитесь, — по тону леди Элизабет стало очевидно, что она именно так и думает: Сержант не согласится, — то Меррон убьют. Вам просили передать…

Сверток на столе, на который леди опасается смотреть: ее уже ознакомили с содержимым. Сержант медлил разворачивать тряпицу, пропитавшуюся кровью, побуревшую, заскорузлую.

Они не причинят вреда Меррон.

Ценный товар.

Пока уверены, что ценный — не причинят…

В холстине — палец и прядь волос. Палец мужской, слишком толстый, короткий и с желтым ногтем. Да и резали после смерти. А вот волосы — Меррон. Ею пахнут.

— Это не ее палец, — Сержант взял прядку, перевязанную красной нитью. — Она цела и будет цела.

Некоторое время. Потом убьют, даже если он исполнит то, что просят — а Сержант сомневался, что сумеет исполнить. Кому нужны свидетели? Вопрос лишь в том, насколько мучительна будет эта смерть. Возможно, Меррон повезло, что она некрасива.

— Кто вам это принес?

— Леди Мэй.

Мелькнула надежда, что шанс все-таки есть. Обменять Меррон на тех любителей литературы, которые ждут возвращения лорда-дознавателя.

Среди них, кажется, две дочери леди Мэй.

А вот сын ушел. Жаль. С сыном надежней было бы.

— И чего она хочет?

— Чтобы вы передали леди Изольду под опеку Совета.

Шанс умер.

— Завтра к вам обратятся… представители… и если вы… вы откажете…

Она все-таки разрыдалась, а Сержант ничем не мог ее успокоить. Он откажет.

И попробует потянуть время.

Выторгует сутки. Или двое. А дальше… всегда кем-то приходится жертвовать. Он ведь предупреждал об этом. Одна радость — за порогом Меррон не придется долго ждать.

А еще будет вечность, чтобы объясниться.

Вечность — это долго. Возможно, когда-нибудь Сержанта простят.

Срезанную прядь Сержант спрятал в карман, огляделся… место так и осталось чужим, как все предыдущие места, в которых случалось останавливаться. Из вещей жаль было лишь фарфоровую кошку. Ее Сержант стащил у леди Элизабет, почему-то казалось, что с этой дурацкой кошечкой Меррон легче перенесет смену места жительства. И нехорошо бросать обеих.

Кошку он тоже забрал.

Юго удалось вернуться незамеченным. Люди были слишком взбудоражены, чтобы обращать внимание на других людей, тем более столь незначительных.

Они слышали то же, что слышал Юго?

Слышали. И знают, что город едва не погиб. И Юго тоже. Но он жив и это хорошо.

Умылся свежим снегом, горсть отправил в рот — талая вода всегда придавала сил. Спрятавшись у разбитого окна — чьи-то нервы сдали — Юго задумался. Контракт исполнен и он в любой миг может покинуть мир.

Он всегда уходил.

Это логично. Разумно. Предусмотрительно.

Но сейчас… ему не хотелось.

Думалось о брошенной винтовке, которую всенепременно найдут. О том, что винтовка слишком чуждая для этого мира и, следовательно, будет очевидно, что принесли ее извне. Это ли не лучшее доказательство вины недоучки?

Имеется мотив.

Имеется возможность.

И если бы город все-таки задело, никто не стал бы искать правды. Кому она нужна? Нужен виновный, тот, кого уже в достаточной мере ненавидят, чтобы ненависть стала лучшим из доказательств.

О да, маленькая хитрая сука сбежала, не желая видеть, чем закончится ее игра. Испугалась? Юго и сам испугался. Тогда, на площади, Дохерти тоже едва не вспыхнул, но иначе. Эта же волна была другой.

Всем бы хватило, в том числе и Юго. Но Кайя Дохерти добрался до храма, Город уцелел, и стоит ли гадать о том, что было бы, окажись протектор на Белом камне. Оттуда выбраться сложнее. А город в достаточной мере близок, чтобы задело. Разрушило. Но не до основания…

Безумные, безумные люди… напуганы. И со страху творят куда больше глупостей, чем обычно.

Юго надо решить, что делать дальше. Новый контракт помог бы. Но следовало хорошенько подумать над тем, с кем его заключать.

Утро началось с рассветом. Я сумела встать с постели, приняла ванну и оделась не без помощи Лаашьи. Благо, за ночь в Башне появилось множество крайне полезных вещей.